Звездолет с перебитым крылом  - Эдуард Веркин

Пожалуй, из-за испуга. Вернее, не из-за испуга, из-за неожиданности, но Лютер перестарался. Перебрал со скоростью. Он врезался в парня с толчка, отбросил его метра на четыре, так что тот покатился по земле. Сам Лютер от удара тоже потерял равновесие и упал.

Парень не выпустил бластер и почти сразу вскочил на ноги. К нему приближался Ярослав, парень закричал и несколько раз выстрелил. Ярослав успел залечь за корнями ближайшей сосны.

Я не знал, что делать. Парень не слышал меня, не собирался слышать. Затравленно оглядываясь, отступил к танку.

– Ложись!

Лютер толкнул меня, уронил за дерево, сам укрылся за другое. Парень быстро забрался под танк.

Так.

– Эй, дурачок! – крикнул Ярослав. – Попался ты, попался! Выходи, дурачок!

Сейчас он станет стрелять, подумал я. А как еще? Все пойдет по самому худшему варианту. Все уже по этому варианту пошло, и не свернуть.

– Выходи сейчас, дурачок! – опять крикнул Ярослав. – Сейчас выйдешь, бить не буду!

Парень выстрелил. Попал в дерево Ярослава, дерево было сухое, не вскипело, заряд прожег его насквозь.

– А теперь буду! – крикнул Ярослав.

Стрельба продолжилась. Я перевернулся на спину и устроился между корнями, на всякий случай, чтобы не задело. Удивительно странное начиналось лето, фантастическое лето. «Бродяга», Инстербург, заповедник, интересные люди в лесу. Когда их приведут во вменяемое состояние, надо обязательно с ними пообщаться, я уже говорил, я люблю тайны, в нашем мире их так мало осталось.

Хотя, скорее всего, и тайны никакой нет, а есть скучное объяснение, на любой случай есть объяснение. Туристы, отравившиеся древней боевой дрянью. Археологи, вдохнувшие черную плесень в сырых гробницах Рюгена. Спелеологи, угоревшие в узких лазах Гипербореи. Шутка. Плохая затянувшаяся шутка Тыквера, он любит шутить, он…

Бзжах. Прямо над головой.

– Плотно палит, – с удовольствием сказал Ярс из-под своего дерева. – Скоро трубку в бластере пережжет.

– У него, кажется, истерика, – заметил Лютер из-за соседнего. – Макс, давай спасателей вызывать, чего тянем?

Ага, спасателей, транспондер-то во мху остался.

– Погоди спасателей! – потребовал Ярослав. – Погоди вызывать, успеешь! Навалять хочу этому… В глаза ему посмотреть!

Ярослав выставился из-за дерева.

– Готовь уши, стрелок! – крикнул он. – Учить тебя будем!

По стволу, оставив малиновый рубец от вскипевшей смолы, чиркнул разряд.

– Я буду решительно беспощаден! – пообещал Ярс.

В ответ парень влепил еще один заряд, но уже в мое дерево. На меня упало множество шишек и рыжей хвои.

– Хватит стрелять! – попросил я безнадежно.

И еще раз. Пару зарядов, и дерево рухнет.

– Мимо! – с азартом крикнул Ярс. – Давай еще, танкист!

Трубка выгорала. Разряды становились бледнее, остывали, из слепяще-белого смещались в желтый, сосны не разрывались при попадании, а вспыхивали в местах ожогов и гасли почти сразу.

А у парня, кажется, действительно раскручивалась истерика – он палил уже без разбора, не особо и целясь, в нашу сторону, разряды уходили в пустоту. Он что-то кричал, сбиваясь, захлебываясь через рыдания, я не мог разобрать ни слова. Психоз, реактивное состояние, себя не помнит, язык не контролирует.

– В сороковой раз говорю, вызывай СЭС! – потребовал Лютер. – Этот дурачок всех перебьет!

– Как я вызову?!

Транспондер блестел во мху, ровно между мной и танком. Неудобный вектор, легко на заряд нарваться. Если рискнуть влево-вправо, потом броском…

– Танкист, сдавайся! – ехидно крикнул Ярс.

Он выскочил из-за сосны, перекатился по земле за соседнее дерево, спрятался. Стрелок успел выпустить два разряда. Промазал. Нет, этого безумца надо разоружать. В спасательной службе, конечно, профессионалы, но если они появятся здесь в оранжевых костюмах универсальной защиты, у него последний разум испарится. Он их перестреляет в этом своем исступлении.

Кажется, Лютер тоже это понял.

– Надо его размотать… – сказал Лютер. – Давайте с разных сторон! Я пошел!

И тоже выкатился. Лютер десантник.

Лютер десантник, десантников учат мгновенно форсировать скорость, он быстрей обычного человека, меня, например, в полтора раза, и в ускоренном состоянии ему, пожалуй, ничего не стоило бы разоружить стрелка.

Если бы не танк.

Стрелок, по-видимому, тоже не был дураком, понимал, что на открытой местности шансов у него немного, именно поэтому под танк и запрыгнул. По бокам траки и гусеницы, корма просела в землю, фактически долговременная огневая точка получилась. И достать его оттуда можно только в лоб. А в лоб на бластер не попрешь.

Лютер перебегал от сосны к сосне. Делал ложные движения, финтил, перекатывался, прыгал. Иногда настолько быстро, что я не успевал его разглядеть.

Парень из-под танка смог выстрелить три раза. Он очень сильно отставал от Лютера. Мимо, мимо, мимо.

– Я тебе ухо никогда не прощу! – выкрикнул Ярослав.

И тоже выскочил из укрытия.

Ярослав пилот, ему форсаж ни к чему, однако его восприятие и анализ объема пространства гораздо глубже, чем у Лютера. Это, пожалуй, дает преимущества большие, чем скорость. Попасть в него практически невозможно, ну, если разве исподтишка, или если ты сам пилот.

Стрелок вряд ли был пилотом. Он не попал. Выстрелы стихли. Трубка все-таки прогорела. Мне не пришлось скакать между соснами, я все же не настолько быстр.

– Все целы? – на всякий случай спросил я.

Теперь мы залегали за соснами треугольником, в центре которого располагался танк. Я поднял голову, выглянул быстро.

Танк. Стрелка не видно, забился поглубже, видимо.

Звуков не слышно.

– Целы, – отозвались Ярослав и Лютер.

Выстрел.

Я вздрогнул.

Больше выстрелов не было. Я лежал и слушал. Ничего.

– Спеклась трубка, – сообщил громко Ярослав. – Отстрелялся, стрелок.

Ярослав злорадно засмеялся.

– Сейчас я ему… уши пообрываю…

Ярослав начал угрожающе щелкать суставами пальцев, слышно было издалека.

– А если поменяет? – Лютер быстро выглянул и спрятался обратно за ствол.

– Не успеет, – заверил Ярс. – Минут десять нужно на трубку, да и уметь надо… Я пошел.

Я не успел ничего сказать, Ярс поднялся и выступил из-за дерева. Рисковал. Выстрела не последовало. Из-за другой сосны показался Лютер. Я тоже поднялся.

Выстрела не было.